|
Версия для печати
Виктор Медведчук: «То, что сегодня делает власть в Закарпатье, нельзя назвать ни чем иным, как абсолютно незаконной кампанией политических репрессий против активистов СДПУ(О). Да и приведенная вами цитата из «Зеркала недели» наглядно показывает, что это именно кампания, когда власть берет первый попавшийся обвинительный ярлык и пытается «пришпилить» его руководителю обкома СДПУ(О) Ивану Ризаку, даже не заботясь об аргументах».
Виктор Медведчук не нуждается в долгом представлении. Противники с завидным упорством демонизируют его образ. А сторонники отдают должное его несомненным лидерским качествам, дальновидности и изобретательности, умению находить выход из сложнейших ситуаций
Из всех политических сил, оказавшихся после выборов по противоположную сторону от власти, пожалуй, только объединенные социал-демократы смогли не утратить стройность рядов, отступив без паники и партизанщины. Их лидерам удалось не только сохранить партию, но и заставить говорить о ней как о силе, которой под силу самостоятельное прохождение в парламент на выборах-2006. Пожалуй, наиболее объективным тестом для СДПУ(О) стал результат переформатирования партии после отхода от власти: ее ряды покинули всего 16 тыс. человек из более чем 400 тысяч. Аналитики предрекали им куда худший результат. Даже противники эсдеков признают, что, потеряв власть, эта партия не потеряла силу.
Может, именно поэтому оппоненты СДПУ(О) становятся особенно щедрыми на темные краски, когда речь заходит о ее лидере.
Интервью с Виктором Медведчуком мы построили по не совсем обычной схеме. Вместо журналистских вопросов озвучили цитаты из публикаций в СМИ, в которых содержалась критика СДПУ(О) и ее председателя.
Виктор Медведчук: — Начну с того, что никаких противоправных действий я не совершал и потому считаю, что не должен оправдываться, отвечать на всевозможные надуманные обвинения в прессе, делать по этому поводу официальные заявления и т. п. Но раз мы уже договорились, что интервью построим в форме комментариев на отдельные высказывания СМИ в мой адрес, то давайте начнем. Что у вас первое по счету?
— Цитата из «Зеркала недели» (материал «Условно-досрочная реляция» от 02.04.05.): «Справа про проникнення в систему «Вибори» стала всесвітньо відомою, оскільки як докази прибічники Віктора Ющенка оприлюднили записи розмов керівників виборчого штабу Віктора Януковича. Голоси Віктора Медведчука, Андрія Клюєва, Сергія Ківалова, глави «Укртелекому» Георгія Дзекона, політтехнолога Юрія Левенця та інших близьких до Януковича людей обговорювали способи проникнення в транзитний сервер Центрвиборчкому. Попри офіційні заяви вищезгаданих панів, що записи Рибачука є вдалим монтажем, що вони подадуть позов за наклеп, дотепер жодний фігурант аудіокомпромату не ризикнув подати в суд. Це дає підстави припустити — фігуранти записів просто бояться опротестовувати обвинувачення. Олег Рибачук свого часу неодноразово стверджував: у суді готовий виступити свідок, який підтвердить законність прослуховування штабу Януковича. Це дозволило б використовувати скандально відомі розмови як офіційні докази».
— Эта цитата — яркий пример того, как ведутся идеологические войны. В данном случае использован прием подмены понятий. Философы называют это софистикой.
Сперва в информационное пространство вбрасывается непонятного происхождения продукт, получивший условное название «записи Рыбачука». Робко, как бы вполголоса, заявляется, что на этих записях — голоса некоторых известных политиков. Позже эта первичная информация уже внедряется в сознание масс, и ее начинают представлять как доказанный факт. Дескать, да, это голоса Кивалова, Клюева, Медведчука. А еще позже вбрасывается следующий тезис: мол, если эти люди до сих пор не ответили на обвинения, не подали в суд за клевету — значит, они виноваты.
Получается, человека (или группу людей) авторы пропагандистской комбинации как бы переводят в разряд виноватого. При этом не его вину доказывают, а от него требуют доказательств собственной невиновности. Чтобы подогревать тему и «держать» к ней интерес толпы, периодически делаются ссылки на Рыбачука, который якобы готов обеспечить явку в суд свидетеля и т. д.
Но я лично не собираюсь оправдываться и кому-то что-то доказывать.
Что значит — «свидетель подтвердит в суде законность прослушивания»? О каком суде речь? Тут, похоже, вообще все с ног ставится на голову. Ведь если прослушивание ведется законно, то оно не нуждается в подтверждении. А законным оно может быть только в том случае, если его (прослушивание) санкционирует суд. Тогда решение о прослушивании официально оформляется, издается служебный документ. Назначаются конкретные исполнители, фамилии которых значатся в документации. Образно говоря, кто-то должен получить наряд на эту работу, должна быть задействована какая-то аппаратура. Конечно, эта документация секретная, но при необходимости суд может затребовать ее.
И не надо делать вид, что кто-то (Рыбачук ли или другой человек) знает такое, чего не знает никто, и готов предоставить свидетеля. Повторюсь: если прослушивание велось законно (или если бы оно велось), то суд может получить доступ к необходимым документам и пригласить соответствующих исполнителей и без Рыбачука.
Так что прослушивание без соответствующего решения суда могло быть только незаконным. И если таковое имело место и Рыбачук к этому причастен, то это уже его проблемы, а не мои. Прокуратуре впору проявить интерес именно к его персоне, а не к моей.
Но о таком деле я не слышал. А вы?
— Еще цитата: «На пресс-конференции в четверг, 21 апреля, Валерий Коновалюк сообщил, что Сергей Тигипко больше не будет входить в руководство партии «Трудова Україна» и займется бизнесом. «Вы знаете, Сергей — очень порядочный человек, и он сделал то, что не сделали бы другие лидеры — ни Пустовойтенко, ни Медведчук. Он оценил свои ошибки и решил отойти от руководства партии», — сказал Коновалюк» («Корреспондент», 22.04.05). Что скажете о такой оценке г-на Медведчука?
— Не думаю, что реплика Валерия Коновалюка — это пример отменной политкорректности. Не ему судить о делах в партии, к которой он не имеет никакого отношения. И потом, послушать Коновалюка, так получается, что если я не подаю в отставку, то это значит, что у меня на то не хватает духу? Но почему бы Валерию Ильичу не попробовать думать, что называется, в другую сторону: скажем, не ухожу я в отставку потому, что чувствую в себе силы руководить партией и уверен в правильности избранного нами курса? Хотя и о допущенных ошибках говорю открыто. Более того. Если задуматься над словами Коновалюка, то получается, что человек вообще лишен права исправлять собственные ошибки. Если, предположим, тракторист неправильно вспахал какой-то участок поля, разве он должен «подавать в отставку»? Да, он допустил брак, но это означает в первую очередь, что необходимо учиться работать без брака. А пахать, слава Богу, он уже умеет.
И в работе политика тоже уместно говорить о том, что бывает брак. Бывают просчеты. Кстати, именно о них говорил на минувшей неделе Блэр, подводя итоги прошедших в Англии выборов, в результате которых лейбористы потеряли десятки мест в парламенте. Но британский премьер не стал подавать в отставку, а призвал прежде всего проанализировать ошибки и двигаться вперед, исправляя их.
Я не сторонник того, чтобы политический лидер уходил в отставку при первых же возникших трудностях. Политика — это борьба. Тут бывают и тактические победы, и тактические поражения. Если бы каждый партийный функционер подавал в отставку при первых же своих неудачах, то люди не поднимались бы выше руководителя партячейки.
Вероятно, и определенные шаги г-на Тигипко как руководителя партии также можно в какой-то мере считать браком. Однако Сергей Леонидович принял такое решение, какое принял. Его за это можно уважать или осуждать (тут каждый член партии решает сам), но его поступок некорректно ставить в пример руководителям других партий. Хочу напомнить господину Коновалюку, что «Трудовая Укриина» и СДПУ(О) — это две разные организации с разными традициями, с разной, если хотите, ментальностью членского состава. На последнем съезде СДПУ(О) по моей просьбе в повестку дня был включен вопрос о доверии мне как руководителю организации. Признаюсь, меня вдохновило то, что съезд единогласно проголосовал за Виктора Медведчука в качестве председателя партии. Так что в такой ситуации подать в отставку — значит предать своих политических соратников, их доверие. А предателем я никогда не был и не буду.
— В статье «Кабмин уходит от публичного обсуждения правописания», размещенной на сайте ProUA 25.04.05, говорится: «Кабинет Министров Украины не намерен инициировать публичную дискуссию относительно новой редакции украинского правописания, подобную проводившейся предыдущей властью. Об этом на пресс-конференции в понедельник сказал вице-премьер-министр Украины по гуманитарным вопросам Николай Томенко, сообщает корреспондент РroUA. По словам Томенко, «история с народным обсуждением правописания является выдумкой Кучмы и Медведчука», которые пошли на этот шаг для снижения ажиотажа вокруг «кассетного скандала».
— Я считал и считаю, что вопросы, связанные с внесением каких-либо корректировок в механизм функционирования языков в государстве, — это очень тонкая материя. И тут власть должна быть особенно аккуратной и предусмотрительной. Язык и вера — те вещи, из-за которых начинались войны. Я думаю, что прежде чем устанавливать для народа какие-либо языковые новации, нужно семь раз отмерить. Языковая сфера, в отличие от макроэкономики, международной политики, военной стратегии и пр., — это то, что касается каждого гражданина страны. Мы же всегда говорим, что творцом языка является народ. И если ученые предлагают какие-либо изменения в языке, то политики просто обязаны провести общественную экспертизу этих предложений. И то, что нынешний Кабинет Министров намерен уйти от публичной дискуссии в этом вопросе — большая ошибка правительства.
К тому же даже в среде научной интеллигенции нет единого мнения о том, что украинское правописание однозначно необходимо реформировать. Я, например, знаю людей, которые очень убедительно доказывают, что реформа правописания — это попытка определенных академических группировок создать «под себя» рынок и обеспечить себя гарантированной работой на многие годы вперед. Ведь с принятием правописания понадобится издавать большое количество учебной литературы, переписывать словари, энциклопедии. Ученые (причем не только истинные, но и отдельные, извините, шарлатаны от науки, которых почему-то всегда оказывается много, когда затевается подобный масштабный проект) выступят авторами и составителями книг, получат за это гонорары. И чиновники Минобразования также постараются не упустить «кусок масла на хлеб», когда станут подписывать заказы тем или иным типографиям на новые учебники. Появится целая армия контролеров, которые будут ездить по стране и «строить» школьных учителей как самых низовых исполнителей этого проекта. Сотни людей смогут защитить «актуальные» скороспелые диссертации, в которых будут «исследовать» языковые тенденции в процессе реформирования. А сколько «контролеров» набросится на газеты и телевидение, выискивая и документируя факты нарушения узаконенных «языковых стандартов»?
Так что я не верю в то, что возня с правописанием — это борьба за культуру. Тут действительно все больше походит на борьбу за деньги, за влияние на общество. Давайте не забывать, что если этот проект состоится, то будет профинансирован исключительно из бюджета, который у нас дефицитный. Не хватает на пенсии, лекарства, на телефонизацию и электрификацию отдаленных сел, ремонты дорог, продовольствие для солдат в армии. А мы будем «отвлекать» деньги на то, чтобы переучивать себя говорить твердое «г» вместо мягкого «г». Еще неизвестно, примет ли народ эти изменения. Заговорят ли люди в селах и рабочих поселках по-новому? Если правительство начнет языковую реформу, не посоветовавшись с законодателем языковых традиций, то может получиться, что обновленный язык просто умрет в словарях и учебниках.
— Ведущий программы «Подвійний доказ» В. Кипиани считает, что заявление лидера СДПУ(О) В. Медведчука о якобы выполненном программой «политическом заказе» по его дискредитации «является ярким примером непонимания еще недавно влиятельным политиком сути свободы слова и работы СМИ в свободном государстве»...
...Комментируя заявление Медведчука о якобы полученном «из очень высоких властных кабинетов» и выполненном журналистами и ведущими программы «политическом заказе», Кипиани назвал это «клеветой, за что в соответствии с ККУ предусмотрена криминальная ответственность. К тому же именно господину Медведчуку придется в суде изложить факты(!), которые подтверждают «правдивость» этого категоричного утверждения» (15.04.05, интернет, ProUA, «Кипиани смешно, что Медведчук назвал его желтым»).
— Как человек, живущий в определенной языковой и ментальной среде, я вправе использовать все многообразие языка моего народа. И учитывать при этом сложившиеся в Украине традиции. Но то, как расставляет акценты журналист Кипиани, говорит о том, что как раз он не учитывает этих самых традиций и ментальных особенностей нашего народа. Понятие «политический заказ» не может быть отнесено к разряду «категоричных утверждений», потому что это не тот заказ, который пишется на бланке-заявке и по которому диспетчер выписывает наряд, чтобы поручить выполнение его дежурному журналисту. «Политический заказ» — это абстрактная или (как сказано ныне в законе) оценочная категория. Такая же, как и «социальный заказ». Или, скажем, «требование времени», «воля масс» и пр.
Политический заказ не обязательно должен быть сформулирован в словах. Он может вытекать из поведения лидеров (или лидера) определенной политической группы, будь то правительство, партия или президентское окружение. Внутри этих групп-заказчиков формируется определенная модель отношения к их политическим соперникам или конкурентам в бизнесе. И это отношение чутко улавливает обладающее натренированным «кабинетным обонянием» политическая прислуга. Лидер может, как говорится, рта не открыть, но его окружение способно «прочесть» политический заказ в поведении своего патрона.
Как явление «политический заказ» невозможно задокументировать. И даже попытка сделать это может обернуться курьезом. Если бы я, к примеру, сказал, что в журналистике Вахтанг Кипиани — птица крупного полета, неужели он подал бы на меня в суд за клевету и потребовал бы доказательств того, что он действительно является пернатым и размножается откладыванием яиц? Так что познавайте многообразие родного языка, господа оппоненты!
Ну а если серьезно, то, думаю, не открою тайну, если скажу, что многим политикам не нравится фигура Виктора Медведчука. Трагедии из этого не делаю, политик — это не шоу-звезда, чтобы нравиться всем. Но я знаю, что многие мои оппоненты, не скрывая этого, хотят, чтобы я споткнулся. И если они говорят об этом в своем кругу, в общении со своими журналистами, то судите сами: это ли не политический заказ?
— Глава Государственного управления делами И. Тарасюк: «Загалом у нас два комплекси. Один — у Кончі-Заспі. Там проживає Президент, із відомих — голова ВР Володимир Литвин, Генпрокурор Святослав Піскун, Микола Азаров, голова Верховного Суду, політики, депутати. Також у нас є комплекс у Пущі-Водиці. Там із відомих живуть Плющ Іван Степанович і плюс там мають дачі люди, які не мали права будуватися, — Шуфрич, Медведчук. (26.04.05, «Обком». «Кучма с Ющенко могут ходить друг к другу за солью».)
— Когда в 1998 году я был избран заместителем председателя Верховной Рады, то автоматически получил право занять государственную дачу. Это право сохранилось за мной и позже, когда я стал первым зампредседателя парламента и когда возглавил Администрацию Президента Украины. И в прессе не единожды упоминалось о том, что я живу в Конче-Заспе или Пуще-Водице. Парадокс в том, что я никогда не занимал ни одну из государственных дач. Высказывание Тарасюка в мой адрес — это обычная ложь, которая стала, к сожалению, нормой поведения новой власти.
Я действительно живу в Пуще-Водице. Свой дом купил около двух лет назад. Это моя частная собственность, подтвержденная соответствующими документами. Думаю, начальник Государственного управления делами не может не понимать таких очевидных вещей. Может быть, не хочет понимать? Или, возможно, его просто дезинформировали.
«Леонід Кучма та Віктор Медведчук скоро можуть опинитися у Міністерстві внутрішніх справ, де даватимуть пояснення щодо своєї діяльності. Це станеться, якщо відомство Юрія Луценка отримає від російських колег докази того, що керівник Держуправління справами Ігор Бакай працював в українській держструктурі, маючи паспорт з російським двоглавим орлом. (18.04.05, интернет, «Українська правда», «Бакай не прийшов до Луценка. Замість нього піде Кучма?»)
— Насколько мне известно, Россия может предоставить гражданство иностранцу, не потребовав от него официального отказа от прежнего гражданства. Практически это означает, что любой украинский чиновник может просить российского подданства и получить его. При этом необязательно в Украине признаваться в своих действиях. В таком случае можно допустить, что и кто-нибудь из нынешних министров также уже мог успеть «запастись» паспортом какой-либо другой страны. Это, как говорится, дело желания, везения и личных связей. Тем более что различной информации на этот счет было в украинских СМИ немало.
И если гипотетически представить, что такая афера вдруг откроется, то можно ли обвинить в этом Ющенко или Зинченко? Думаю, в таком случае уместно вести речь о порядочности чиновника. Можно спросить и так: куда смотрят спецслужбы? Но это будет риторический вопрос: им что, рассылать запросы по всем странам? Дескать, скажите, пожалуйста, не числится ли у вас случайно гражданином один наш высокопоставленный госслужащий?
Так что если подтвердится российское гражданство Игоря Бакая, то это будет вопрос не столько к Кучме и Медведчуку, сколько проблема всех властных институтов — Президента, Верховной Рады, Кабинета Министров — как исключить подобное в дальнейшем.
— Государственный секретарь А. Зинченко критикует оппозицию за отсутствие видения развития общества. Об этом он заявил, выступая в Украинской академии политических наук: «Оппозиция, которая не имеет... видения развития общества, будет вытесняться на периферию... К сожалению, организованной, действенной, четкой оппозиции я не наблюдал. Есть (только) эмоциональный выхлоп». (15.04.05, ProUA, «Зинченко не нравится, как Янукович и Медведчук видят будущее».)
— Мне не совсем понятно, что имел в виду г-н госсекретарь, говоря, что оппозиция будет вытесняться на периферию. Я бы смоделировал ситуацию иначе: оппозиция и власть — это две силы, которые находятся по разные стороны условного барьера. У каждой из этих сил свое политическое поле деятельности. Оппозиция не делает то, что делает власть (иначе она тоже была бы властью), и наоборот. В таком случае кто же тогда должен вытеснять на периферию оппозицию?
В известном смысле можно говорить о борьбе за влияние в оппозиционном пространстве нескольких политических группировок. К примеру, между левой и правой оппозицией. В Украине сегодня не стоит вопрос о борьбе за право называться «главной оппозиционной силой». Мы, социал-демократы, заявили о своем переходе в оппозицию и внятно сформулировали свои политические цели: борьба за социальные права украинских граждан, защита отечественного предпринимателя, обеспечение свободы слова, отстаивание принципов политической реформы, конструктивная критика власти и др. Коммунистическая партия, к примеру, — это тоже оппозиция. Но мы не пытаемся их никуда и ниоткуда вытеснять. Соответственно не ждем от них притеснений, не собираемся выяснять, кто кого оппозиционнее. В то же время украинские социал-демократы заявили: наша партия открыта к политическому сотрудничеству с любой силой, если это сотрудничество будет во благо нашего народа. Для нас нет понятия клановых симпатий и антипатий, если речь идет о процветании нации. Мы готовы к конструктивному диалогу с любой политической силой.
Но мы не гарантируем лояльного отношения к каким-либо политическим партнерам, деятельность которых вдруг повернет не в сторону благополучия Украины. Политического кумовства не будет. Мы не собираемся дружить «против власти», но открыты для дружбы «за благосостояние народа».
А то, что г-н Зинченко не видит «организованной оппозиции», это его проблемы. Может, он искренне убежден, что оппозиция возможна только при внешней финансовой поддержке, когда «кассир» требует от так называемых оппозиционеров, чтобы те ходили строем и дули в одну дуду? Может, к такой оппозиционной модели у г-на Зинченко, как говорится, больше душа лежит? Ему виднее, он ведь сам не так давно был в оппозиции. Однако не все политики одинаково смотрят на мир, в этом основная интрига и привлекательность нашей профессии. Пусть г-н Зинченко почитает и другие учебники, это ему не повредит.
«...Прокуратура... не может не знать о причастности бывшего губернатора (Закарпатья. — Авт.) к... громким делам — фальсификации выборов в Мукачево, превышению властных полномочий при попытке освобождения автомобилей преступников, задержанных на ужгородском стадионе «Авангард», давлению на предпринимателей и т. п. Эти преступления очень легко документировать (их свидетелями являются многие люди, в том числе народные депутаты) и доказывать в суде, однако прокуратура их почему-то игнорирует, а пытается привлечь И. Ризака к ответственности за доведение до самоубийства, при том что неизвестно, действительно ли это было самоубийство». (19—25.02.05, «Зеркало недели», «Задержание экс-губернатора Закарпатья — торжество справедливости или охота на ведьм?»)
— То, что сегодня делает власть в Закарпатье, нельзя назвать ни чем иным, как абсолютно незаконной кампанией политических репрессий против активистов СДПУ(О). Да и приведенная вами цитата из «Зеркала недели» наглядно показывает, что это именно кампания, когда власть берет первый попавшийся обвинительный ярлык и пытается «пришпилить» его руководителю обкома СДПУ(О) Ивану Ризаку, даже не заботясь об аргументах.
И поскольку эти обвинения были шиты белыми нитками, в итоге им пришлось отпустить Ивана Михайловича. Но вскоре — явно под давлением высшего руководства страны — вновь арестовать его. По тому же самому обвинению! И этот акт террора происходит во время болезни нашего товарища. Подобное в современном мире позволяют себе только наиболее реакционные режимы в некоторых странах третьего мира. Видимо, в их ряды поведут теперь Украину те, кто узурпировал в ней власть.
Недоказанными остались — а иначе быть не могло — и все остальные якобы «деяния Ризака», перечисленные корреспондентом «ЗН». Ведь если бы прокуратура могла уцепиться за «преступления, которые, по словам журналиста легко документировать», то не сомневайтесь, что она непременно сделала бы это. Видимо, журналист забыл о профессиональной обязанности проверять «факты» прежде, чем оглашать их.
Вызывает негодование также случай чудовищного избиения сына Ивана Ризака Алексея на ужгородском стадионе в присутствии большого количества свидетелей. Парня били, приговаривая: «Передай привет отцу от Мукачево». Разве это не крайний политический экстремизм, когда на родственников неугодных политических деятелей средь бела дня совершаются бандитские нападения?!
Члены СДПУ(О) возмущены и задержанием бывшего зампредседателя облгосадминистрации Закарпатской области, нашего партийного активиста Виктора Дядченко. Ему инкриминировали якобы «фальсификацию мукачевских выборов». Но ведь эти выборы были признаны судом недействительными!
Выходит, Дядченко обвинили в нарушении того, чего не существует? Это ли не юридический нонсенс и не доказательство того, что нынешняя власть, одержимая жаждой мести и реванша, развязала циничный морально-психологический и физический террор против своих оппонентов. При этом они делают вид, что борются с преступниками. Но не могут даже вразумительно сформулировать, в чем состоят преступления сотен жителей Закарпатья, преследуемых режимом.
Нынешние власти, безусловно, отказываются признать то, что очевидно уже каждому в Украине, — они массово терроризируют инакомыслящих, тех, кто выступает за элементарные права гражданина в цивилизованной стране.
— Теперь вопрос не в виде цитаты, а, так сказать, от лица нашей газеты. Что вы скажете о наметившемся конфликте между Президентом и премьер-министром?
— Считаю, что конфликт действительно имеет место, как бы это ни пыталась скрыть власть. Президент, похоже, понимает, что у Юлии Владимировны свое политическое будущее, которое выходит за границы сферы его влияния. И всячески старается угодить ей, задобрить. Вот поставил правительству «двенадцатку» по результатам первых 100 дней. И это при том, что он сам недавно раскритиковал Кабмин за высокий уровень инфляции. В марте потребительские цены выросли в 1,6 раза, в апреле экономисты обещали не лучший результат. Имеем снижение темпов роста ВВП, дорожает жизнь, растет социальное недовольство народа. А еще Президент не одобрил кадровую политику Кабмина. За что же тогда высокая оценка?
Но г-жа Тимошенко, чувствуется, еще не определилась: работать ли ей дальше в президентской команде или пойти на обострение конфликта, не боясь разрыва отношений с тем, чтобы выйти в самостоятельное плавание.
При нынешней модели власти, которая действует все годы независимости Украины, подобная конфликтная ситуация запрограммирована. Это будет продолжаться до тех пор, пока не заработает принятая политическая реформа: нужно развести ветви власти, чтобы Президент и премьер не пересекались в решении одних и тех же вопросов, демонстрируя каждый свое видение. Они должны получить четко очерченные сектора ответственности и полностью на них сосредоточиться. Тогда высокие должностные лица в стране потеряют стимул плести бесконечные интриги и смогут наконец полностью сосредоточиться на борьбе за благополучие своего народа.
К глубокому сожалению, как видно из недавних выступлений ряда представителей нынешнего руководства страны, в этой команде крепнут планы повернуть политреформу вспять. Добиваться этого — значит пытаться отбросить политическое развитие Украины на много лет назад, сделать кризис власти перманентным и еще более тяжелым, в том числе и последствиями.
— Виктор Владимирович, вы откровенно и, на мой взгляд, весьма оригинально находили ответы на малоприятные для вас вопросы. Не оправдываясь, философски оценивали обвинения в свой адрес. Полагаю, эта откровенность будет импонировать нашим читателям независимо от их политических симпатий.
Напоследок хочу предложить вам еще одну небольшую цитату, но уже не критического содержания. Ваша жена дала интервью «Газете по-киевски» (27.01.05), которое вышло под заголовком: «К 50-летию мужа я сняла о нем фильм». О чем он? Каким журналист Оксана Марченко увидела председателя СДПУ(О) в год его юбилея?
— Это фильм для меня, для нее, для наших детей. Скажем так: для семейного пользования. И увидела она в нем не председателя СДПУ(О), а любимого человека, который прошел определенный этап в жизни, где были радости и огорчения, успехи и трудности, взлеты и падения. С этим человеком Оксана строит свое счастье, наше счастье, и в этом она не ошиблась. У нас это получилось.
|
