Эфирные повестки
В частности, он заявил: «В Уголовно-процессуальном кодексе написано: свидетеля можно вызвать — и Луценко делает абсолютно правильно — повесткой, через родственников, по телефону, через местные советы, через организацию, предприятие или учреждение, где свидетель работает. То есть круг получения информации о том, что тебя вызывают на допрос как свидетеля, неограничен».
Заявление Генпрокурора о «неограниченном круге получения информации» заставляет усомниться в его искренности или же — знании законов.
Вот как статья 166 УПК регламентирует порядок вручения повесток:
«Свідок викликається до слідчого повісткою, яка вручається під розписку свідкові, а в разі його тимчасової відсутності — кому-небудь з дорослих членів його сім'ї, житлово-експлуатаційній організації, виконавчому комітету селищної або сільської Ради народних депутатів чи адміністрації за місцем його роботи. Свідок може бути викликаний також телеграмою або телефонограмою. В повістці повинно бути зазначено, хто викликається як свідок, куди і до кого, день і час явки, наслідки неявки, передбачені статтями 70 і 71 цього Кодексу. Неповнолітній свідок викликається через законних представників».
Да, из 166-й статьи следует, что повестка действительно может быть вручена свидетелю в виде телеграммы, но в этом случае телеграмма все равно остается повесткой, и на нее распространяются все юридические требования, предъявляемые к повестке. Телеграмма или телефонограмма должна быть занесена в книгу учета, также необходима отметка о том, кто именно принял ее. Помимо того, к следователю должно вернуться извещение о вручении телеграммы. Лишь в этом случае следователь может быть уверен, что свидетель уведомлен о вызове.
В данной статье УПК и намека нет, что круг получения информации о вызове человека на допрос — неограничен. Напротив — абсолютно четко указывается, через кого это делается. В противном случае законодатель сделал бы необходимую оговорку. И в статье УПК нет ни малейшего упоминания, что это позволительно делать с помощью СМИ.
Вместе с тем методы работы министра внутренних дел Юрия Луценко, одобренные Генпрокурором, когда свидетель вызывается на допрос с помощью СМИ, в словаре имеют четкое, не допускающее толкований определение: диффамация (от лат. diffamare — разглашать, порочить) — обнародование в СМИ данных, порочащих личность. Один из приемов черного пиара.
Согласитесь, если перед должностным лицом стоит задача побеседовать со свидетелем, а не очернить его в глазах общественности, то самый простой, эффективный и единственно законный способ — направить ему повестку. В случае если свидетель не явился, то вначале следует выяснить, по какой причине это случилось. Возможно, человек не получил повестку, так как уехал в командировку, отпуск и т. д. Может быть, свидетелю повестка была вручена, но он не имел физической возможности явиться: скажем, лежал в больнице после сердечного приступа. И вот, не выяснив всех обстоятельств отсутствия свидетеля (обратите внимание, только свидетеля, а не обвиняемого), следователь приглашает человека на допрос через газеты и телевидение. Нетрудно предположить, что может произойти, если человек получит такую «повестку» на больничной койке. Но возможность последствий нисколько не заботят ни министра внутренних дел, ни Генпрокурора.
Именно таким способом был вызван на допрос бывший мэр Одессы Руслан Боделан, в то время когда он проходил лечение в стационаре медицинского учреждения. Следователи УМВД в Закарпатской области в качестве свидетеля допрашивали и экс-губернатора Ивана Ризака без учета того, что он проходил курс лечения после перенесенного микроинфаркта в столичном медицинском центре «Борис».
Еще каких-то полгода назад в Украине уж очень «тоскливо» выглядела система установления вины — нужны были доказательства, свидетельства очевидцев. Помимо того, всегда присутствовала дотошная адвокатская въедливость и требования, чтобы непременно все было по закону. Теперь в государстве с правосудием стало веселей: имена «преступников» без всякого суда объявляются по телевизору, их вина в меру таланта и творческого воображения журналистов доказывается на газетных страницах. Складывается впечатление, что «оранжевой» демократии тесно в нынешнем правовом поле, тем более что вмещает оно всего-то около пятидесяти миллионов человек. Вот бы с учетом нашего возможного вступления в ЕС расширить украинскую инициативу на закоренелую в правовом консерватизме Европу, а возможно, и Америку.
Какая милиция — такая и юстиция
Юридическая нечистоплотность новой власти вызвала шквал негодования не только у рядовых граждан, но и правоведов. Однако, по мнению министра юстиции Романа Зварича, совершенно напрасно.
Отвечая на вопрос журналистов, не является ли обнародование имен людей, вызываемых на допрос, нарушением их прав и попыткой давления на них, он ответил: «Я не думаю, что это давление на людей. Наоборот — мне кажется, что это могло бы быть определенным средством защиты этих лиц».
По словам министра, защита состоит в том, что общественность будет знать, что эти люди пользуются правами свидетелей.
Согласитесь, нужно обладать феноменальной изобретательностью, чтобы совершенно противозаконную процедуру перевернуть с ног на голову и представить в ином свете: черное назвать белым.
В очередной раз посрамлены недоброжелатели Зварича, требующие от министра предъявления диплома. Он, не обременяя себя скучными статьями и параграфами, демонстрирует невиданную даже для дипломированных юристов находчивость.
Возможно, нужной «корочки» у министра юстиции и в самом деле нет, но уж один экземпляр УПК быть-то должен. Ведь за ним не нужно ездить в Америку.
В отличие от министра юстиции уполномоченный Верховной Рады по правам человека Нина Карпачева считает публикации списков людей, вызываемых на допросы в Министерство внутренних дел, противозаконными.
Об этом она заявила в комментарии журналистам после завершения совещания у Президента по вопросам работы правоохранительных органов и реформирования судебной ветви власти.
Отвечая на вопрос, не нарушаются ли права человека, когда его фамилия фигурирует в напечатанных списках вызываемых на допрос, омбудсмен ответила, что ее это возмущает просто как человека — с одной стороны, а с другой — ее это не может не волновать как уполномоченного по правам человека. «Я считаю, что это совершенно противозаконно, ведь фактически таким образом бросается тень на человека, его права и на его человеческое достоинство. И это принципиально», — сказала Карпачева.
Непривычным языком закона
Как заявила известный адвокат Елена Лукаш, именно после такого приглашения Юрия Кравченко нашли мертвым с двумя пулевыми ранениями в голову. «Тем не менее такие «прозрачные» методы ведения следствия продолжают иметь место, систематическое нарушение Уголовно-процессуального кодекса стало нормой, — продолжила юрист. — Абсолютно ясно, что вызов на допрос в телерадиоэфире не предусмотрен действующим уголовно-процессуальным законодательством. Возникает вопрос — может ли следователь или иное служебное лицо делать то, что не предусмотрено уголовно-процессуальным законом? По требованию закона ни следователь, ни министр (госслужащий 1-го ранга), ни иные представители власти не могут выходить за рамки норм уголовного процесса.
В соответствии с частью второй статьи 19 Конституции органы государственной власти, их должностные лица обязаны действовать только на основании, в пределах полномочий и способом, предусмотренным Конституцией и законами Украины. В нашем случае грубо нарушаются не только вышеназванные положения УПК, но и статья 19 Конституции.
Также статья 296 Гражданского кодекса Украины гласит: «Ім'я фізичної особи, яка затримана, підозрюється чи обвинувачується у вчиненні злочину, або особи, яка вчинила адміністративне правопорушення, може бути використане (обнародуване) лише у разі набрання законної сили обвинувальним вироком суду щодо неї або винесення постанови у справі про адміністративне правопорушення».
Уголовный процесс, в отличие от иных процессов, например гражданского, запрещает представителям власти действовать диспозитивно (т.е.по принципу «разрешено все, что не запрещено»). В отношении органов дознания, следствия, суда в уголовном процессе действует жесткий императивный принцип: «все, что не разрешено — запрещено».
Уголовно-процессуальная деятельность может происходить только в форме процессуально-правовых отношений. Иного, кроме процессуально-правовых отношений, способа осуществления прав и обязанностей в уголовном процессе нет и быть не может», — заявила Елена Лукаш.
Не исключено, что кто-либо из украинских граждан, решив посмотреть телевизионные новости, услышит собственную фамилию в черных списках. В нашей стране теперь все возможно. Как же ему вести себя в этом случае?
Самый разумный способ — никак. Не обращать внимания. Разве что мысленно пожелать следователю открыть УПК и обнаружить там новый для него порядок этой процедуры.
Гражданина можно вызвать на допрос только в рамках возбужденного уголовного дела. При этом его должны уведомить, в качестве кого приглашают: свидетеля, подозреваемого или обвиняемого, поскольку статус этих лиц совершенно различен. Свидетель обязан дать показания относительно обстоятельств, которые интересуют следствие, но он не несет ответственности за отказ от дачи показаний относительно себя и близких родственников, о чем ему должно быть доведено под роспись. Это право предусмотрено ст. 63 Конституции.
Вызов же для дачи пояснений имеет совершенно другой статус. Это не допрос. У должностных лиц милиции, прокуратуры, сотрудников органов, которые осуществляют оперативно-розыскную деятельность, есть право получать пояснения от граждан. Но у гражданина есть право отказаться от дачи пояснений, даже не объясняя причины своего решения. При этом человек не несет никакой ответственности за отказ давать пояснения, и не может быть задержан с целью принуждения к даче пояснений. Более того, если он согласился что-то разъяснить, то не несет ответственности даже за дачу заведомо ложных сведений.
При даче пояснений присутствие адвоката необязательно.
Но нередко имеют место случаи, когда гражданину вначале предлагают дать пояснения, затем допрашивают в качестве свидетеля, а потом — в качестве подозреваемого. Если события развиваются таким образом, то надо отказаться давать какие-либо пояснения вообще. При допросе в качестве свидетеля отказаться от дачи показаний относительно себя. А вопрос о даче показаний в качестве подозреваемого решить после общения наедине с адвокатом.
Новации и параллели
Поскольку сейчас с подачи министра внутренних дел стало чрезвычайно модным обнародовать черные списки с фамилиями людей, которые публикуются еще задолго до начала открытия судебных дел, не мешало бы завести еще один. В него вносить тех, кто сегодня публично нарушает законодательство. Первыми в этот список (на то они и первые на страже закона) следует внести министра МВД и Генпрокурора.
А им, конечно, не надо останавливаться на достигнутом. Практику дачи показаний также можно проводить через СМИ, как и проведение судебных заседаний (судьи — в одной телестудии, подсудимые — в другой, адвокаты и защитники — в третьей). А вещественные доказательства вообще предъявлять по радио.
Если же говорить серьезно, то нынешняя юридическая вакханалия уж очень напоминает попытку психологического давления. Нечто подобное подсознательно используют пьяные драчуны, когда хватают увесистую дубину и что есть мочи вопят: «Не подходите! Убью!» В данном случае их цель не столько убить, сколько запугать противников в надежде, что те разбегутся. Тогда не придется драться и доказывать, что ноги дрожат вовсе не от запала, а от страха.
Не надо быть великим пророком, чтобы заметить: чем больше экономических просчетов делает новая власть, тем рьянее попытки представить оппозицию в негативном свете. Проще всего это делать, используя опыт борьбы 30-х годов прошлого века с «троцкистами, вредителями и отравителями».
В этой связи невольно напрашивается еще одно историческое сравнение. Чем нынешние черные списки отличаются от специальных меток, предписанных для ношения евреями в некоторых оккупированных Германией странах? Ведь задача и тех и других одинакова — в общей и пестрой толпе выделить неугодных. Отличие только в одном: в количестве людей, в поле зрения которых эти метки попадают.
Если звезду Давида могли видеть только соседи несчастных граждан, то с черными списками — благодаря СМИ — знакомится вся страна и «близлежащие окрестности».
И поставить эту метку очень просто — пригласить любого авторитетного политика или бизнесмена для дачи «показаний» в Генпрокуратуру по любому пустячному поводу. И сделать это непременно через СМИ.